Презентация книги-альбома «Театр Сергея Бархина»

Вышла из печати долгожданная книга-альбом Сергея Бархина, известного художника театра и архитектора. Она впервые будет представлена публике на презентации в Бахрушинском музее 21 апреля в 16:00.

Вход на презентацию по приглашениям.

Подробнее о книге:

За пятьдесят лет творческой работы для театра Сергей Бархин создал сценографию к двумстам спектаклям в СССР, России и за границей. В книге-­альбоме – 112 больших цветных иллюстраций, эскизов, макетов и фотографий спектаклей с комментариями и дополнительными иллюстрациями, расположенные по годам создания. В каталоге сделанных с 1966 по 2017 год спектаклей ещё 525 маленьких цветных иллюстраций эскизов, макетов, костюмов и фотографий ко всем сделанным спектаклям. В книге собраны воспоминания о родителях – Новиковой Елене Борисовне и Бархине Михаиле Григорьевиче и воспоминания автора о Театре.

«…И лишь теперь для меня самого стал ясен источник моего восхищения этим необыкновенным художником. Он способен дарить тебе пространство, в котором оживают чувства и запахи. Его произведения не остаются неподвижными у тебя перед глазами, они обволакивают тебя и заставляют дышать дрожащим с подвешенной солнечной пылью воздухом его интерьеров или ароматом пейзажей, или волшебной атмосферой воздуха.

Спасибо, Серёжа, за всё, что ты даёшь всем нам, помимо дружбы с потоком остроумных покалываний, которые кружатся в воздухе на выдохе глубокого и надёжного ума.»

Тонино Гуэрра, 2002

А вот идёт Бархин!
Кто-то крикнул за моей спиной.
Через стекло рижского отеля
Я впервые увидел Сергея Бархина,
Медленно идущего в сторону
Нашей гостиницы,
В длинном сером пальто и главное – в шляпе!
(а в семидесятых шляп не носили)
Издали он походил на поэта
Серебряного века.
Так мог идти по булыжникам Риги
Игорь Северянин.
А пока Бархин приближается…

Давид Боровский

«В советское время он ходил с усами, накрученными, как у Сальвадора Дали, носил круглые чёрные очёчки, отрастил эспаньолку, надевал шпоры, что могло вызвать у окружающих раздражение (даже ненависть) – не только у начальства, но и у большинства людей на улице. Также вопреки он жил и живёт и в творчестве. Его прекрасное образование, его занятия и архитектурой, и живописью открывали перед ним возможность пойти по вполне официальному пути в искусстве, стать замечательным официальным театральным художником и развивать известные традиции декорационного искусства. Но по этому пути он не пошёл. Не пошёл и по другому пути – туда, куда тянул так называемый авангард. Он делал нечто своё, совершенно отличное от того, что делали все другие… Кстати говоря, Серёжа долго, очень долго выражал брезгливое отношение даже к самому слову «сценография». Ему нравилось «театрально¬-декорационное искусство». Бархину казалось, что слово «сценография» – навязанное, что оно лимитирует и сужает что­то. И я понимаю – что».

Кама Гинкас

«Я благодарен Серёже за годы совместной работы в Большом театре. И балет «Жизель», и оперу «Травиата», да и «Ромео и Джульетту» в театре Станиславского я не мыслил без Бархина. И воспоминания о процессе создания их до сих пор доставляет мне огромное удовольствие. Мы составляли единое целое и всегда поддерживали друг друга. А сейчас каждый звонок по телефону друг другу приносит радость.

И каждое упоминание где бы то ни было имени Бархина – удовольствие от того, что с этим человеком я не просто знаком, но и связан общим взглядом на жизнь, на своё предназначение в этой жизни».

Владимир Васильев